В Украине политический кризис. Представители всех ветвей власти — законодательной, исполнительной и судебной — шантажируют друг друга, обвиняя в узурпации власти. Кому придется пойти на уступки и зачем украинцев пугают войной и развалом страны, разбирался Фокус.

Эта история началась в августе 2020-го, когда 47 народных депутатов потребовали от Конституционного Суда Украины (КСУ) признать неконституционными несколько пунктов антикоррупционных законов. В частности, об электронном декларировании, спецконфискации и уголовной ответственности за незаконное обогащение. Инициаторами обращения стали члены фракции «Оппозиционная платформа — За жизнь» и депутатской группы «За майбутнє». Среди них Виктор Медведчук, Нестор Шуфрич, Сергей Левочкин, Вадим Рабинович, Вадим Столар, Наталья Королевская и Виктор Бондар.

Обычно рассмотрение подобных обращений растягивается на годы, но в этот раз суд действовал в турборежиме — решение принял спустя два с половиной месяца, 27 октября. В частности, КСУ признал неконституционными полномочия Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) и запретил ему мониторить образ жизни чиновников, а также решил, что уголовная ответственность за декларирование заведомо недостоверных сведений — слишком строгое наказание для чиновников. За проголосовали 11 судей, четверо воздержались. Решение вступило в силу немедленно, без права на опротестование и спровоцировало эффект взорвавшейся бомбы. Запад заговорил о сворачивании в Украине борьбы с коррупцией и пригрозил отменой безвизового режима с ЕС.

Судьи Конституционного суда — заинтересованная сторона?

Одна из возможных причин такого быстрого решения судей КСУ — их личный интерес. Дело в том, что по закону они также обязаны отчитываться, сколько заработали и на что потратили, а некоторые из судей фигурируют в антикоррупционных расследованиях, в том числе глава КСУ Александр Тупицкий. Он, как оказалось, после оккупации Крыма Россией оформил себе там земельный участок, но не задекларировал его. Более того, сделку оформил по законодательству страны-оккупанта, а теперь рассказывает, что просто не знал, как его задекларировать. Другой пример — Игорь Слиденко, судья-докладчик по скандальному вопросу. Он своевременно не внес в декларацию одну из своих месячных зарплат — около 330 тыс. грн. "Трудно быть отстраненным и объективным, когда речь идет о тебе лично, когда именно тебя "вызвал на ковер" тот безграмотный сотрудник НАПК, который как юрист не стоит и кончика твоего мизинца", — считает адвокат Евгения Закревская и говорит о классическом конфликте интересов.

Ныне Слиденко настаивает: решение суда справедливо, поскольку НАПК как орган исполнительной власти не может контролировать суд — это якобы унижает судей и ведет к злоупотреблениям в отношении них. При этом судья, по мнению некоторых его коллег, подготовил слабый проект решения.

- Даже не верится, что такое мог написать судья КСУ, — говорит Фокусу судья в отставке, пожелавший остаться неназванным. — Такое впечатление, что человека заставили написать, а он специально это сделал так, чтобы все увидели ничтожность и неправосудность решения. Другого объяснения дать не могу.

В числе претензий несколько ключевых. Первая — депутаты просили КСУ рассмотреть одни нормы, а суд взялся за другие. Вторая — решение обосновано только необходимостью обеспечить независимость судей, но ради их спокойствия также отменены нормы для всех других декларантов, в том числе депутатов. Третья — судьи говорят, что их деятельность могут контролировать только судьи, но если следовать этой логике, то, скажем, за несоблюдение судьями правил дорожного движения штрафовать их полицейские не имеют права. К тому же ранее только парламент решал, какие поступки и на каком этапе являются уголовным преступлением, теперь же этим вопросом занялся суд.

- Проблема в том, что судьи КСУ почувствовали себя небожителями, неподсудными. Это проявлялось не только в политически ангажированных решениях, но даже тогда, когда юридически КСУ одобрял корректные выводы, но обосновывал столь непрофессионально, что общество воспринимало их как неправосудные. Это вредит репутации суда, — говорит Александр Марусяк, эксперт по конституционному праву.

Три конституционных шага

Из-за запрета публичного доступа к электронному декларированию и прекращения полномочий НАПК в части проверки деклараций власть и общество разругались. Улица требует отставки судей, эксперты ищут правовые механизмы восстановления статус-кво, а президент хочет уволить всех.

- Идеального решения нет. Все, что быстро, не может быть юридически правильным, поскольку гарантии независимости судей КСУ заоблачные. А все, что юридически идеально, будет происходить медленно, — уверен Михаил Жернаков, глава правления Фундации DEJURE.

Он настаивает, что после решения КСУ перед Украиной стоят три задачи: восстановить антикоррупционную инфраструктуру, вернуть доверие к КСУ, защитить другие законы от влияния этого состава суда.

Юридически правильным эксперты называют такой порядок действий. Во-первых, быстро проголосовать новый закон об обязательном электронном декларировании, в котором ограничить или вообще исключить влияние НАПК на судей. При этом помнить, что все дела, ныне рассматривающиеся в суде по статье 366-1 Уголовного кодекса «Декларирование недостоверной информации», а таких более сотни, должны быть закрыты. Первый случай уже есть: ответственности точно избежит бывший глава Запорожской ОГА Константин Брыль, не внесший в декларацию 43 миллионов гривен, пять машин премиум-класса, три квартиры, несколько участков и два эллинга в оккупированном Крыму. Во-вторых, разработать закон, которым функцию контроля над судьями передать органам судейского само­управления. Правда, эффективность такой нормы вызывает сомнения, поскольку даже к составу Высшего совета правосудия у экспертов есть вопросы, а Высшая квалификационная комиссия судей вообще не сформирована.

Такой алгоритм предлагают не только юристы, но и парламентарии. Глава ВР Дмитрий Разумков внес в парламент соответствующий документ.

- Идея понятная, но не рабочая, — парирует нардеп от «Голоса» Ярослав Юрчишин.

Он уверен, что кроме этих двух пунктов парламентарии должны сделать третий шаг — повысить кворум для принятия решений КСУ (ныне для этого необходимо 10 голосов из 18) или даже постановить, что решения этого суда принимаются только консенсусом. Иначе «сумасшедший принтер», выдающий разрушительные для страны решения, не остановить. Народных депутатов поджимают сроки, ведь на разработку соответствующих изменений уйдет минимум две недели, а за это время КСУ способен умножить на ноль несколько начатых в Украине реформ, в том числе признать неконституционной работу Антикоррупционного суда и земельную реформу.

Впрочем, повышение кворума несет риски.

- Да, в будущем это может уберечь страну от некоторых необдуманных решений КСУ. Для этого достаточно будет, чтобы несколько судей заблокировали решение. Но при этом эффективность работы суда упадет. К тому же более сложным станет процесс отмены любого неконституционного решения президента, ВР или Кабмина, — считает Роман Куйбида, заместитель председателя правления Центра политико-правовых реформ.

Политическое решение

Воплощение в жизнь большинства упомянутых пунктов — процесс долгий, а общество требует быстрых действий. На этом настаивает президент Владимир Зеленский. Спустя два дня после скандального решения КСУ глава государства презентовал законопроект, которым предлагает признать ничтожным вердикт КСУ и распустить нынешний состав суда. В окружении президента говорят, что это его личная позиция, которую он отстаивал на заседании Совета нацбезопасности и обороны, а после принялся убеждать народных депутатов, пугая их уличными протестами и даже роспуском Рады.

- Проблема в том, что судьи КСУ почувствовали себя небожителями, неподсудными. Это проявлялось не только в политически ангажированных решениях, – говорит юрист Александр Марусяк.