31 января, Наблюдательный совет «Суспільного» решил досрочно расторгнуть контракт с главой правления Зурабом Аласанией.
Первой об этом сообщила член совета Светлана Остапа. За решение проголосовали 9 членов Набсовета из 12.
Позже еще один член Наблюдательного совета, Александр Павличенко, написал, что увольнения Аласании не было в повестке дня, а внес его на рассмотрение Вячеслав Козак, член совета по квоте партии Олега Ляшко.
И хотя о том, что Набсовет хочет снять Аласанию, было известно давно, решение стало неожиданностью даже для членов правления «Суспільного».
«theБабель» пообщался с Зурабом Аласанией о причинах и возможных последствиях увольнения.
Ваше увольнение это что — цензура, или оно касается вашей деятельности как медиаменеджера?
Там куча проблем, включительно с личным негативным отношением ко мне, здесь я имею в виду члена Наблюдательного совета Алексея Панича. Он не скрывает, что пропаганда и журналистика — это одно и то же. И он хочет, чтобы так было, а мы не позволяем. А так каждый по-своему. Кто-то не любит реформы и изменения. Там есть люди, которые работали еще в старой компании, еще в советской, а затем уже и в государственной. Плюс политическое проявление. Короче, стечение обстоятельств.Связано ли увольнение с тем, что вы не пропускали заказную политическую рекламу?
Да, это тоже повлияло на решение. Много кого взбесило, что мы перед выборами не делали 20 депутатских минут. Раньше было такое, и они записаны в законе, но мы этого не делаем. Наблюдательный совет очень чувствительный к таким темам. Придет одно письмо с жалобами, и они уже трясутся. Антикоррупционные расследования, такие как «Схемы» и «Наші гроші», тоже очень сильно всех раздражали.Один из членов Наблюдательного совета, Александр Павличенко, написал, что на решение также повлиял аудит благотворительного фонда. Что это за фонд?
Столько всего говорили на этом совете. Аудита как такового не было. А фонд работает отдельно. Я там не директор и никогда им не был. Когда мы пришли на «Суспільне», фонд уже работал. Ему доверяют доноры, и он работает все 4 года. И доноры продолжают с ним работать. И тут вопрос — какое право Наблюдательный совет имел проводить аудит? Но они его и не проводили. Там была ревизионная комиссия, руководитель которой еще не является назначенным. Вчера они говорили так: «Тут есть вопросы к документам, и вот тут есть вопросы». Но ни одной претензии не было. Говорили сугубо о рекомендациях. Они были приняты и проголосованы. А потом снова всплыл вопрос о моем снятии. Начал это член Наблюдательного совета Вячеслав Козак. У него даже бланки уже были с собой — все было готово.Для чего нужен этот фонд?
Фонд используется, чтобы финансировать конкретные проекты. Донорам проще работать с фондом, потому что компания не очень гибкая. Почти все новые программы выходили за грантовые деньги, потому что государство недофинансировало «Суспільне». Вот доноры и делали, что могли: давали деньги на программы, например на вечернее шоу, проводили тренинги и так далее. Сейчас дебаты будут выходить за донорские средства. Фонд имел название «Благотворительный фонд поддержки «Суспільного».Кто убивает «Суспільне»?
Проблема «Суспільного мовника» в том, что у него нет сторонников — ни в оппозиции, ни во власти. Потому политическая система в Украине такова, что должно быть «свое» медиа. А «Суспільне» — ничье. И это никого не устраивает. Поэтому мы не имеем никакой поддержки. Например, представление на мое увольнение было от человека, который сначала был от «Радикальной партии Олега Ляшко», а теперь в штабе Юлии Тимошенко. Но Олексий Панич [открыто конфликтует с Зурабом], например, напрямую работает с Банковой и Администрацией президента.Исполняющим обязанности председателя правления назначили Николая Чернотицкого. Он отвечал за развитие компании. Он — антикризисный менеджер?
Николай Чернотицкий — хороший менеджер, и мы члены одной команды. И то, что они решили его назначить, не означает, что сам Николай решил. Вообще назначать штрейкбрехера из моей команды — так себе решение.Будете ли вы подавать в суд?
Да, я думаю, мы будем оспаривать это решение в суде. Потому что были нарушены все процедуры, которые только можно.Кто из правления останется после вашего ухода?
Если я уйду, пожалуй, и все члены правления уйдут.Что будет с антикоррупционными расследованиями после вашего увольнения?
Я думаю, что «Схемы» и «Наші гроші» долго не проживут.
